Интересная статья из "Российской газеты".
Есть такой прием: журналист меняет профессию, а потом пишет репортаж.
Прикидываться пациентом мне не пришлось - я им стала. В результате ДТП. Счастливый случай - все живы. Кроме благодарности небу и судьбе, что все остановилось при переломе позвоночника за два миллиметра от непоправимого, - никаких иных чувств. Давно не было такого спокойствия и ясности в душе. Радости всех слышать, видеть, говорить, любить.
Выписка из истории
В институте Склифосовского и реабилитационном центре имени Герцена мне помогли сантиметр за сантиметром, метр за метром освоить свободу движений и жизни. Становиться на ноги. Работать с телом. Включать при этом голову. Даже если очень стараться, все равно четыре месяца с такой травмой надо восстанавливаться, "отсиживаться" на бюллетене (образно сказано - сидеть-то как раз и нельзя).
Друзья и коллеги, зная мой беспробудный оптимизм, мягко настояли на том, чтобы я не теряла время для здоровья и работы даром. Меня отправили в командировку к Игорю Ротманну, шестнадцать лет занимающемуся медицинским туризмом. Задание - проверить утверждения про чудеса реабилитации в Баден-Бадене.
Дальнейшие мои впечатления прекрасны и мучительны. Объяснюсь. Может ли ода "Мерседесу" (который, кстати, собирают в Штутгарте в 120 километрах от Баден-Бадена, и экскурсия в музей завода - одно из развлечений курортников) быть предательством по отношению к отечественной "Ладе"? Случайно мне помог Александр Пикуленко на "Эхе Москвы": в мире 227 стран, и большинство их президентов ездят на "Мерседесе". Можно никогда не иметь такую машину, но не знать, чего достигла мировая инженерная мысль, грешно.
Итак, я провела пару недель в салоне "Мерседеса", но из этого вовсе не следует, что в России из пункта "А" в пункт "Б" я не доеду на родных "Жигулях". Когда надо - пойду к нашему доктору и буду свято верить, что он для меня - бог на земле. Но утверждать, что наше здравоохранение по-божески устроено для человека, я уже не могу. Бедность нашей, особенно провинциальной, медицины и медиков, зашоренность и бумагополагание - непростительны для сбережения народа.
Journal information